Фабрицио, возможно, вы слышали о исследовании инвестиционного банка Morgan Stanley под названием «Швейцарские часы: сила икон», где говорится, что хорошо узнаваемые «культовые» часы стали основой финансового успеха для многих крупных брендов. Как вы оцениваете наследие Bvlgari в свете этого исследования? Какие часы из ассортимента Дома можно считать иконами?
— Часовая индустрия тесно связана с традициями. Мы видим одни и те же модели на протяжении 50–70 лет. Стабильность — именно поэтому люди предпочитают инвестировать в швейцарские часы. На рынке есть множество часов, которые уже трудно вспомнить по возрасту. Bvlgari занимает уникальное место. Во-первых, мы не швейцарцы. Наша история начинается в Италии, в Риме. Во-вторых, наши культовые часы отличаются и иногда даже старше, чем у конкурентов.
В настоящее время особенно популярны модели, выпущенные в 70-е годы, но у нас есть и более ранние экземпляры. Часы под маркой Bvlgari существуют более 100 лет, хотя тогда они были только ювелирными изделиями. Например, Serpenti, чей 75-летний юбилей мы отмечали в прошлом году. Каждый раз, когда мы создаем новые Serpenti, мы стремимся не к повторению, а к дополнению истории: это может быть уникальный трехмерный браслет Tubogas, высоко ювелирные часы в стиле украшений Клеопатры, «секретные» часы с закрытым циферблатом.
Первые часы, доступные широкой публике, появились в Доме в 70-е — это легендарные Bvlgari Bvlgari. За время своей работы в Доме я переосмыслял их корпус три или четыре раза. В конечном счете, логотип, впервые в истории помещенный на безель, стал самым значимым элементом их дизайна.
Иконой считается и Octo Finissimo, несмотря на их молодость, ведь этим часам всего 10 лет. Это наши флагманские мужские часы, авангардные с точки зрения технологий и дизайна, совершенно отличающиеся от других культовых моделей. Serpenti Tubogas — это женская модель, которую носят, обвивая вокруг запястья. Serpenti либо вызывают любовь, либо нет, но сложно найти другие часы с таким способом крепления. Finissimo — ультратонкие часы. На рынке есть и другие тонкие модели, но Finissimo — единственные с интегрированным браслетом, титановым корпусом и уникальным дизайном. Поэтому наши знаковые модели действительно трудно сравнивать с другими. Bvlgari изначально был современным брендом, а не винтажным. Это наше главное отличие.
Насколько сложно создавать новые версии культовых моделей? Как вы сохраняете баланс между оригинальной концепцией и современными трендами?
— Это самая сложная часть моей работы. У Дома есть множество знаковых элементов, а наше наследие невероятно богато, поэтому мне повезло работать с различными культовыми деталями. Честно говоря, для меня управление наследием не является проблемой, так как я не зациклен на строгом соблюдении эстетических кодов бренда. Я стараюсь каждый раз улучшать продукт и, если не уверен в успехе, ищу альтернативные решения. Однако самое главное — это сочетание инноваций и традиций. Необходимо хорошо знать свои коды и уважать их. Только при уважении и понимании наследия можно создавать новые идеи. Также важно уметь смотреть на вещи под новым углом. Если этого не делать, вы рискуете оказаться в замкнутом круге, создавая одни и те же модели. Если у вас есть динамичный подход и знание кодов, вы можете делать всё. Но самое сложное — это видеть коды бренда и коллекции в развитии, на горизонте 10–15 лет. Я постоянно размышляю о будущем Finissimo, о следующих моделях Serpenti.
Завершая эту тему, каково ваше мнение о популярности винтажного стиля среди современных производителей часов?
— Бренды просто извлекают из архивов модели 40-х, 50-х, 60-х и переиздают их. Меняют цвета циферблата на современные, модернизируют, но по сути это те же самые часы. Технологии, конечно, изменились, но они не делают их принципиально новыми. Для нас такой подход не имеет смысла. Даже среди наших ювелирных изделий вы не найдете большого количества реплик. Всё потому, что Джанни Булгари в 70–80-х годах стремился создать уникальную эстетику марки. Он смотрел в будущее, его подход был футуристичным. Вспомните модульность украшений, использование стали, игру с монетами и шелковыми нитями в ожерельях. Bvlgari никогда не интересовался перевыпуском винтажных изделий с минимальными изменениями.
С творческой точки зрения, переиздание — это самый простой и безопасный путь, без риска. С точки зрения маркетинга оно создает связь с наследием. «Похожи на часы моего деда… Напоминают часы отца… Хочу такие же!» — такова эмоциональная связь, возникающая у клиентов. Но тогда компания не движется вперед, а продолжает рассказывать одну и ту же историю.
Многие бренды, сосредоточенные на винтаже, совершают ошибки, когда пытаются создать что-то новое. Они быстро возвращаются к привычному. Поскольку, когда они стараются создать совершенно новый корпус, циферблат и эстетику, видно, что им не хватает уверенности. Честно говоря, иногда получаются вещи, которые не работают с точки зрения геометрической композиции и элементов. Явно видно, что многие бренды способны лишь на повторение своих культовых изделий. Когда они пытаются измениться и говорят «теперь мы сделаем что-то другое», становится очевидно, что им не хватает нужного настроя.
Другая актуальная тенденция — коллаборации. Не те, что были раньше, когда часовые бренды сотрудничали с автопроизводителями, гоночными и футбольными командами. Речь идет о коллаборациях, когда разные бренды объединяются для создания совместных моделей, как, например, MB&F и H. Moser & Cie. или Swatch и Omega. У Bvlgari был опыт сотрудничества с Bacs & Russo и другие коллаборации с архитекторами и художниками. Вы считаете, что такой метод имеет перспективы?
— Коллаборации интересны, так как позволяют взглянуть на привычные вещи под новым углом. Когда мы общаемся с партнерами, мы получаем свежий взгляд. Однако сотрудничество должно быть взаимовыгодным. Если партнер предлагает что-то, что не соответствует кодам бренда, мы не можем это принять. И наоборот, если мы предложим идею, которая не подходит партнеру, он её отклонит. С Аурелем Баксом всё было понятно, так как он сам часов не производит, но является великолепным экспертом и известной фигурой в часовом мире, поскольку Phillips является одним из крупнейших аукционных домов, специализирующихся на часах. А вот сотрудничество с японскими архитекторами Тадао Андо и Кадзуё Сэдзимой — это уже другой подход. Мы обсуждали архитектурные элементы Finissimo. Для меня Finissimo с их большой поверхностью браслета и циферблата, олицетворяющей концепцию «второй кожи» — это чистое полотно, на котором наши партнеры могут выразить свой стиль. Кстати, сейчас мы работаем над новой, совершенно невероятной, честно говоря, коллаборацией.
Однако, например, в модели Aluminium мы «играем» только с циферблатом. Меня волнует вопрос будущих лимитированных серий, ведь просто сделать новый циферблат недостаточно. Мы получаем множество запросов, но я всегда спрашиваю, зачем нам делать лимитированную серию с очередным партнером: «Есть ли что-то общее, что нас объединяет?». Если да — отлично, если нет, то это просто коммерция. Когда мы с